Русские - камикадзе №1 в мире

1342 тарана воздушных целей было произведено за всю историю мировой авиации.

1292 тарана — т.е. 96% ! — принадлежат русским летчикам 
44 — японским камикадзе
2 — австралийским пилотам (Вторая мировая) 
1 — канадскому летчику (Вторая мировая) 
1 — аргентинскому патриоту (на личном самолете) во время Фолклендского конфликта.

Считается, что самый первый таран Великой Отечественной был совершен старшим лейтенантом Иваном Ивановым 22 июня 1941 года в 4:25 утра над аэродромом Млынов близ города Дубно. Утром первого дня войны таран совершили ещё четыре советских летчика.

Для советской стороны воздушные тараны принесли много пользы. Страх погибнуть в столкновении с русским самолетом постоянно преследовал немецких летчиков, старавшихся не сближаться с противником, и это позволяло советским истребителям, даже без использования бортового оружия, рассеивать боевые порядки бомбардировщиков, предпринимая на них ложные таранные атаки. (М. Спик «Асы союзников» стр.268). В части люфтваффе был разослан циркуляр, запрещавший приближаться к советским самолетам ближе чем на 100 метров во избежание тарана. 

Вообще, страх перед тараном принес немцам гораздо больше вреда, чем сами тараны. В воздушных боях из-за страха столкнуться с русским истребителем в лобовой атаке, немецкие пилоты слишком рано начинали уходить вверх или вниз. Таким образом, они часто подставляли брюхо своего самолета под очереди русского истребителя. 

В своей книге «Асы союзников» Майк Спик приводит массу примеров, когда воздушные тараны русских истребителей были столь удачны, что наш самолет, сбив противника тараном, приземлялся на свой аэродром, несмотря на некоторые повреждения. Кроме того, он пишет о том, что многие советские асы также применяли воздушный таран. А ведь у них то мастерства хватало. Так что, применение тарана, вовсе не означает низкую квалификацию пилота. Иначе бы советские асы не стали бы применять таран в бою. М. Спик приводит факты, которыми убедительно доказывает, что львиную долю потерь немцы понесли на Восточном фронте.

«С 22 июня 1941 года по 31 декабря 1943 года немецкая истребительная авиация лишилась около 15 тысяч машин, из которых только 17% было потеряно над Западной Европой и Германией». («Асы союзников» стр.362). 

Видный английский специалист в области военной авиации Роберт Джексон, в книге «Красные соколы», изданной в Лондоне, пишет: «Имелось немало случаев, когда советские летчики-истребители таранили вражеские самолеты, но вопреки распространенному мнению это не было жестом отчаяния, а хладнокровно продуманным приемом боя, требовавшим высочайшего мастерства и стальных нервов... Хотя немецкие истребители Ме-109 и Ме-110 обладали большей скоростью, чем И-16 и И-153, советские летчики умело использовали лучшую маневренность своих самолетов на виражах. Когда русский пилот оказывался в трудном положении в воздушной схватке, он закладывал крутой вираж и на полной скорости устремлялся на ближайший «мессершмитт»... Эта тактика обычно срабатывала, нервы немцев не выдерживали, и они сразу выходили из боя. Или гибли, что случалось чаще всего. 

Кстати, при совершении тарана погибло примерно 37% лётчиков. Остальные не только оставались живы, но продолжали вести бой и совершали посадку на своём самолёте. Есть случаи, когда лётчики совершали по два тарана в одном бою. Несколько десятков человек совершили так называемые «двойные» тараны, когда с первого раза самолёт противника сбить не удавалось и приходилось добивать его повторным таранным ударом. Известен даже случай, когда лётчику-истребителю О. Кильговатову, чтобы уничтожить врага, пришлось нанести четыре таранных удара.

35 лётчиков совершили по два тарана, Н.В. Терёхин и А.С. Хлобыстов - по три, Б.И. Ковзан – четыре.

   Серия почтовых марок, посвящённая советским лётчикам, совершившим воздушные тараны

Борис Иванович Ковзан - единственный в мире летчик, который совершил 4 воздушных тарана и остался жив.

• 29 октября 1941 года в районе Зарайска, после израсходования боеприпасов, таранил «Мессершмит-110». Ковзану удалось винтом своего самолёта обрубить хвостовое оперение немецкого истребителя и после благополучно посадить самолёт у деревни Титово, где в колхозной кузнице ему помогли восстановить винт самолёта. И на аэродром он вернулся на своём МИГе.
• 21 февраля 1942 года при прикрытии участка Валдай — Вышний Волочек, на истребителе Як-1 протаранил вражеский Юнкерс-88. В ходе тарана самолёт Ковзана на некоторое время увяз в фюзеляже Юнкерса, после чего вернулся на свой аэродром и опять совершил успешную посадку на повреждённом самолёте.
• 9 июля 1942 года в бою под Горьким на машине Миг-3 в лобовой атаке совершил таран истребителя Мессершмит-109. Обратите внимание внимание: в лобовой атаке! После столкновения немецкий летчик не смог выровнять самолёт и разбился, у истребителя Ковзана заглох мотор, но ему опять удалось посадить самолёт, правда, не выпуская шасси из-за его повреждения.

Самым знаменитым и самым невероятным стал четвёртый таран Бориса Ковзана. 13-го августа 1942-го года в небе над городом Старая Русса на самолёте Ла-5 он вступил в бой с шестью немецкими истребителями. Шансов выстоять сразу против шестерых не было никаких. Спустя несколько минут воздушного боя осколок стекла разбившейся пилотской кабины повредил лётчику глаз. Все боеприпасы были расстреляны. Машина горела. Ковзан сообщил по рации, что покидает самолёт и открыл кабину, чтобы прыгнуть с парашютом. И в этот момент он увидел несущегося на него немецкого аса. Раненый в голову советский пилот на горящем самолёте пошёл на очередной таран. Боевые машины столкнулись лоб в лоб и развалились на куски. Немецкий лётчик погиб сразу же, а Ковзана выбросило из самолёта через открытый загодя фонарь кабины. Так ему повезло в первый раз в тот день. Во второй раз повезло, когда пролетев без сознания несколько тысяч метров, он очнулся на очень низкой высоте (примерно метров 200) над землёй, дёрнул за вытяжное кольцо, и парашют раскрылся. Но скорость падения была слишком велика. В третий раз удача сопутствовала Ковзану, когда приземлила его в болото. Но удар всё равно оказался очень сильным. Борис сломал ногу, руки и несколько рёбер. Болото было у деревни, занятой немцами. Но к месту падения подоспели партизаны, видевшие воздушный бой, и спасли Ковзана. После перевязки в землянке партизанского лагеря Бориса Ковзана ночью отвезли за линию фронта — к своим. Советский ас пришёл в себя только на седьмые сутки в госпитале Москвы. У него было несколько ранений осколками, оказались сломанными ключица и челюсть, повреждены рёбра, обе руки и нога. Правый глаз лётчика врачам спасти не удалось. Всего в госпитале Борис Ковзан провёл 10 месяцев. Вместо поврежденного и удалённого глаза ему вставили стеклянный. И даже с такой травмой он вернулся в лётный строй и продолжил громить врагов до самой Победы. Восстановившись после потери одного глаза в результате ранения, продолжал воевать и сбивать вражеские самолёты.

Всего за годы войны он совершил 360 боевых вылетов, провёл 127 воздушных боев, сбил 28 немецких самолётов.